2015 г. — это год не только 70-летия Великой Победы, но и 190-ой годовщины самой романтичной и вместе с тем самой неудачной попытки государственного переворота в истории России — восстания декабристов. У фрондеров с батистовыми платочками дела как-то сразу 14 декабря 1825 г. не заладились, в отличие от Николая I, который не только сумел накануне подсидеть старшего брата Константина на посту императора, но и с аристократичной оппозицией в этот день смог расправиться без особого труда и сверхусилий.
Александр Евдокимов, «Свободная Пресса»
Не исключено, правда, что интрига с присягой Константину Павловичу, который, согласно законам о престолонаследии, вступив в брак с польской красавицей Жанеттой Грудзинской, никак не мог стать государем-батюшкой, была придумана монархистами для того, чтобы спровоцировать республиканцев на необдуманные шаги. А может быть, старший брат Николая I играл свою, одному ему ведомую игру — кто знает? Не будем своими предположениями приумножать и без того внушительное число мифов о благородных бунтовщиках-декабристах. Наша задача — развеять легенды, которые уже существуют относительно бессмысленного и беспощадного по отношению к своим подчиненным их стояния на Сенатской площади.
Миф № 1 — восстание декабристов не имело ни единого шанса на победу
Похоже, некоторые из аристократов-бунтовщиков в этот миф поверили еще до того, как отправились на Сенатскую площадь, иначе никак не объяснить, почему главный из антиниколаевских оппозиционеров Сергей Трубецкой не вышел на нее вовсе. Это все равно, как если бы Фидель Кастро не сел бы в 1956 г. на шхуну «Гранма» вместе со своими товарищами-барбудос.
В этой ситуации нужен был только повод, чтобы солдаты, верные Николаю I, начали стрелять в своих товарищей, вышедших протестовать против повторной присяги. И такой повод им дал декабрист Петр Каховский, который зачем-то выстрелил в решившего усовестить бунтовщиков героя Отечественной войны 1812 г. Михаила Милорадовича. Мало того, этим выстрелом он поразил и еще одну, важную для сторонников монархии цель — опорочил декабристов в глазах колеблющихся частей. После этого Николай I хладнокровно приказал атаковать с помощью кавалерии и пушек ни в чем не повинных солдат и офицеров, многие из которых сражались за Родину в 1812 г.
Если командиры мятежных частей хотя бы понимали, за что их потом репрессировали, то сотни рядовых декабристов, которые полегли в тот день, так никогда и не узнали, что отдали свои жизни за ограничение самодержавие и освобождение страны от такого феодального позора, как крепостное право. Многие из них были убеждены (и, возможно, были в чем-то правы), что как раз они выступают против мятежников, которые сместили императора Константина с законно занимаемой высокой должности. И действительно странно, что «вспомнил» старший брат Николая о том, что не может быть императором, только тогда, когда войска принесли ему присягу, а монетный двор уже начал печатать деньги с его изображением.
Миф № 2 — декабристы стали вольнодумцами во время похода на Запад в 1813—1815 гг.
Конечно, знакомство с жизнью уже свободных в основном западноевропейских крестьян могло повлиять на мировоззрение участников победоносного разгрома наполеоновской армии, но вряд ли было главной причиной, побудившей их основать тайные общества. Куда больше на них повлияло созерцание бесправия принадлежавших их семействам крепостных, которое они видели у себя дома.
К тому же для знакомства с Европой им не нужно было ждать похода 1813−1815 гг. Проблем с выездом за границу у высшей знати не было никаких, так что о том, что делается в Париже, Берлине и Лондоне, элите России было прекрасно известно задолго до начала операции по борьбе с наполеоновским государством за пределами нашего Отечества. Тем более что поход этот для русской армии был далеко не первым. Однако почему-то прежние операции под командованием А.В. Суворова и М.И. Кутузова не привели к тому, что многие русские офицеры стали антимонархистски настроенными.
Значит, главная причина была все-таки внутри страны, а не вовне. В каком-то смысле восстание декабристов было предопределено предшествующим царствованием бездетного Александра I. Многие будущие вольнодумцы полагали, что царь в каком-то смысле их единомышленник и что на одном указе о «вольных землепашцах» он не остановится.
Но победа над Наполеоном далась ему лично очень тяжело. Был момент, когда Александру Павловичу пришлось пойти на вынужденный Тильзитский мир с Наполеоном. Но, как и пакт Молотова-Риббентропа 1939 г., он позволил лишь отсрочить агрессию, но не предотвратить ее.
Позднее, Александру I в 1812 г. пришлось испытать шок от отступления русской армии в глубь страны. Наверняка, после взятия Москвы и сам царь, и его окружение опасались марша наполеоновцев на Петербург. В общем, после столь изнурительной войны государю было не до каких-то радикальных изменений, которые ждали многие аристократы.
Миф № 3 — декабристы стали оппозиционерами исключительно из моды на «тайные союзы»
Возможно, что кто-то из аристократов и вышел на Сенатскую площадь по глупости или за компанию со своими друзьями и однокашниками, но ключевые фигуры «Северного общества» К.Ф. Рылеев и П.Г. Каховский, а также примкнувшие к ним представители «Южного» П.И. Пестель, М.П. Бестужев-Рюмин и С.И. Муравьев-Апостол были абсолютно сознательными революционерами. Царское правосудие сразу же выделило их из 600 привлеченных к ответственности великосветских оппозиционеров. Единственное, в чем государь-батюшка смягчил участь этих своих собратьев по аристократическому классу — заменил для них четвертование повешением. Да и то, скорее всего, из-за того, что в Европе уже, так сказать, наложили мораторий на варварские методы исключительной меры наказания.
Впрочем, перед европейским общественным мнением царские чиновники все-таки опозорились — с первой попытки троих из пяти приговоренных повесить не удалось. В этом случае обычно повторная попытка не допускалась — вроде как она против воли Господа. Но начальник III охранного отделения А.Х. Бенкендорф то ли был атеистом, то ли погорячился после оскорблений, которыми его осыпали сорвавшиеся декабристы, и поэтому велел повторить казнь. Тайна со «случайным» обрывом веревки так и осталась тайной. Известно только, что всю оставшуюся жизнь Николай I, похоже, чувствовал некую свою вину за случившееся, иначе бы он не назначил семье Рылеева, каким бы прекрасным поэтом тот ни был, денежное содержание. Ведь о других великосветских бунтовщиках он даже слышать не хотел, как и об их предложениях.
Собственно, П.И. Пестель, например, был казнен не за участие в восстании, он был арестован еще до него, а фактически за проект «Русской правды», первой Конституции нашей страны. Она, в отличие от другого программного документа декабристов, составленного Н.М. Муравьевым, предполагала переход на республиканскую форму правления.
В аристократических кругах России прекрасно понимали, что феодально-крепостнический курс себя исчерпал, что надо искать какой-то иной вариант развития страны. И они его искали — с бухты-барахты проект конституционной реформы возникнуть не мог — он был плодом долгих размышлений и дискуссий.
Миф № 4 — А.С. Пушкин собирался принять участие в восстании декабристов
Есть такая старая легенда, что величайший поэт России в первых числах декабря 1825 г. решил срочно поехать в Петербург, чтобы помочь своим товарищам в чем-то. В чем помочь и каким товарищам — неясно, поскольку согласно этой же старой легенде декабристы не посвящали Александра Сергеевича в свои планы. Хотя кое о чем он догадывался со слов своего лицейского друга И.И. Пущина, который как раз действительно поехал в столицу, где был арестован и потом сослан в Сибирь. Что помешало А.С. Пушкину присоединиться к нему — загадка. Есть даже еще более удивительная версия, что великий поэт и вовсе выехал по поддельному билету, но с полдороги вернулся из-за плохих предчувствий.
Безусловно, А.С. Пушкин был близок к декабристским кругам, со многими из них, помимо упомянутого Пущина, был дружен с детских лет. Более того, входил в литературный кружок «Зеленая лампа», который был фактически легальным объединением при тайном «Союзе благоденствия». Тем не менее, в секретные планы своими собственными друзьями он посвящен почему-то не был. На сей счет есть два объяснения — Александр Сергеевич на самом деле был в курсе, но его не выдали мужественные приятели, понимая ценность его для русской литературы. Согласно другой интерпретации, по этой же самой причине они изначально не включили его в состав своего тайного общества.
Если учесть, что А.С. Пушкин избежал сколько-нибудь серьезного наказания — не считать же таковым отправку его в экскурсионную поездку по южным губерниям — существенного участия в деятельности декабристов он не принимал. Более того, из Михайловского в критически сложный момент, чтобы одним своим появлением, а может быть, и прочтением оды «Вольности» склонить чашу весов на сторону декабристов, скорее всего, выбраться не пытался, полагая, видимо, выступление обреченным. Он мог, наоборот, стремиться уговорить приятелей с детства остановиться, но понимал, что это бесполезно. В противном случае южной ссылкой гений русской литературы точно бы не отделался — Николай I вряд ли сделал бы поблажку даже для самого великого поэта своей страны. А уж те, кто хотел перед ним выслужиться, нашли бы компромат даже на «солнце русской поэзии» — в конце концов, менее великого, но талантливого Рылеева царедворцы отправили же на эшафот.
Отправляя Пушкина в южную ссылку, т.е. по относительно богатым регионам, Николай I хотел убедить его, что в стране все не так уж и плохо без Конституции, именуемой у него в оде «Законом». Покой же для народа сам государь император обеспечил железной рукой. Что касается воспетой поэтом вольности, то она привела лишь к декабристской смуте. Весьма вероятно, царь стремился не наказать, а переубедить популярного поэта, склонить на свою сторону.
Миф № 5 — многие жены и подруги декабристов поехали за мужьями в Сибирь
Как ни печально, но эта трогательная до слез история не более чем красивая сказка. На самом деле из более чем 120 сосланных декабристов своих любимых «во глубине сибирских руд» дождался лишь каждый десятый. Остальные дамы сердца, да простят меня любители сладких мелодрам, предпочли продолжать беззаботную светскую жизнь.
Поскольку чужая душа потемки, а женская тем более, я решил обратиться к своей собственной супруге за экспертной оценкой, почему многие декабристки отказались присоединиться к своим любимым не только в радости балов и приемов, но и в горе ссылки и каторги. По ее мнению, большинство из них остались дома, потому что не могли бросить детей, ну а кроме того, наверняка считали, что их благоверные подставили свои семьи оппозиционной блажью.
Добавлю от себя, что среди 120 с лишним декабристских политкаторжан могли быть холостые и вдовцы, за которым и следовать, в общем-то, было никому. Но большинство декабристок наверняка поддались на уговоры и угрозы собственных аристократических семей. Хотя вот, например, 19-летняя Мария Волконская отправилась за супругом, который был намного ее старше, наплевав на запреты родни, причем вскоре после родов. Правда, в итоге ребенок, оставшись в результате ее благородного порыва без попечения матери, умер в младенчестве.
Екатерину Трубецкую отец, высокопоставленный чиновник МИДа Иван Степанович Лаваль, напротив, благословил следовать за супругом. Именно поэтому она была первой, кто решился на далекую дорогу через всю гигантскую страну.
Какие доводы приводили, чем стращали или что сулили родственники других декабристских прекрасных половинок, чтобы они отказались от повторения благородного порыва 12 самых верных жен и подруг, — мы не знаем, знаем только, что это возымело действие. Тем выше ценность мужества и силы любви тех, кто уговорам не поддался. Именно их имена всегда будут помнить, а не тех, кто фактически предал своих любимых.
***
Ну и конечно, в истории останутся имена самих декабристов, «страшно далеких», по образному замечанию В.И. Ленина, от народа, но своим самопожертвованием открывших дорогу революциям 1917 г. Именно 14 декабря 1825 г. был сделан первый шаг не только к переходу к республиканской форме правления, но и запрету эксплуатации человека человеком. Поэтому многие из нас в 190-ую годовщину восстания декабристов склоняют голову перед их светлой памятью, перед их благородным подвигом.